HARRY COOPER:
Поллок сказал: «На полу я чувствую себя более непринужденно. Я чувствую себя ближе к картине, в большей степени её частью, ведь так я могу ходить вокруг нее, работать с четырех сторон и в буквальном смысле быть внутри картины».
NARRATOR:
Джексон Поллок начал эту большую картину, растянув холст на полу превращенного в мастерскую сарая на восточной оконечности Лонг-Айленда.
Гарри Купер, куратор и заведующий современным искусством.
HARRY COOPER:
Он использует ручку кисти, чтобы направить краску из банки на холст, как бы танцуя вокруг холста и иногда даже наступая на него; он льёт, капает, разбрызгивает краску, иногда широкими взмахами руки. Мы видим некоторые из этих широких жестов в распределении черной краски на всю высоту холста. Создается впечатление, что все получилось в результате распыления.
NARRATOR:
Несмотря на ощущение спонтанности, как будто любой, даже ребенок, может написать такую же картину, сам Поллок утверждал: «Я могу контролировать поток краски, случайностей здесь нет». Вначале техника Поллока шокировала публику. Однако довольно быстро он сделался фаворитом ведущих искусствоведов. Один назвал его стиль «живопись действия», где холст — место действия, своего рода арена. Другой, Клемент Гринберг, дал картине название «Лавандовый туман» - в сложных переливах красок он увидел лиловую дымку.
HARRY COOPER:
Есть огромное количество вариантов трактовки этой работы. Мы можем подойти с физической стороны, думая о действиях и жестах. Или мы можем подойти с визуальной стороны и, даже забыть, что она была написана на полу. В конце концов, мы смотрим на нее на стене в музее, так же, как на любую другую живопись. Это такая картина, перед который можно стоять очень долго. Она кажется бесконечной.
